КОЛЫБЕЛЬ СВОБОДОМЫСЛИЯ И ПРОСВЕЩЕНИЯ
Осенью 1837 года царь Николай I предпринял путешествие на Кавказ. Император считал себя достойным преемником Петра I и хотел лично ознакомиться с положением дел в важной, хотя и отдаленной части государства, где уже два десятилетия шла кровопролитная война. Энергичный государь осмотрел крепости на Черноморском побережье, принял военный парад в Тифлисе, уделил внимание и Кавказской линии.
Поздним вечером 17 октября царь прибыл в Ставрополь. От его проницательного взора не укрылось ничего: ни убогость и ветхость деревянных домов на главной улице, ни отсутствие мостовой на ней. Встретившись с командующим войсками генералом А. А. Вельяминовым, царь вошел во гнев и даже вознамерился перенести областной центр из Ставрополя в другой город.
Но на следующее утро искусный медик избавил властителя от зубной боли, Вельяминов поднес ему стакан ключевой воды из Карабинского источника (ныне район СШ № 10) и самодержец сменил гнев на милость.
Стоял очень теплый октябрьский день, когда царь отправился на Большую Черкасскую улицу (ныне проспект Карла Маркса). В большом трехэтажном каменном доме вдовы комиссионера Серова его ждали педагоги и воспитанники высшего уездного училища. Императору предстояло открыть Кавказскую областную гимназию. Правда, еще летом, в июле, Николай подписал положение «О доставлении чиновникам в отдаленных местах служащим способов к воспитанию детей их» о создании гимназий на окраинах империи. А в конце месяца Сенат принял указ об учреждении Кавказской гимназии в Ставрополе. Местное начальство узнало о предстоящем путешествии монарха на Кавказ и надеялось, что он лично откроет гимназию.
Царю преподнесли программу церемонии. Он приказал богослужение отслужить, узаконения прочитать и ждать его. Прибыв в составе свиты, высокий гость осмотрел помещение, для истребления запаха краски велел открыть окна. Осведомился о количестве гимназистов и преподавателей...
Несколько десятков глаз смотрели на осанистого и красивого императора с трепетом и любопытством.
«Жоли занфан! – воскликнул он по-французски, – прекрасные дети! Желаю, чтоб плоды учения вы употребили с пользою и соделались достойными чиновниками», – напутствовал царь кавказских гимназистов и вскоре отбыл из столицы Северного Кавказа. Так 18 октября 1837 года возникла в Ставрополе первая в Предкавказье гимназия.
Обладавший достаточно глубоким умом монарх убедился: войне на Кавказе не видно конца. Чтобы закрепиться здесь, надо последовать советам, применить мирные средства: заселить полупустые равнины Прикубанья и Ставрополья, способствовать развитию торговли, промыслов, земледелия. Надобны, в первую очередь знающие и расторопные администраторы, желательно из детей местных дворян и чиновников. А молодых горцев следует больше брать в юнкерские училища и корпуса, откуда выходили бы они офицерами русской армии.
Гимназия с 1847 года, с переименованием Кавказской области в Ставропольскую губернию, стала называться Ставропольской. Долгое время, до 1912 года, она была единственным светским средним учебным заведением не только в городе, но и в губернии. Как известно, с конца 60-х годов XIX века Кавминводы отошли к Терской области, а вскоре в ее состав вошел и Георгиевск с окрестностями. Старейшая школа пережила за это время периоды расцвета и упадка. До конца 40-х годов прошлого века шел процесс ее становления. Дважды гимназия переселялась. Дома оказывались тесными и холодными, не хватало помещений для классов, дортуаров, спален пансиона. Учителя были малоквалифицированными, плохо подготовленными. Директора имели довольно далекое отношение к педагогике, а один из них даже использовал деньги, предназначенные для ремонта класса, на отделку своей квартиры.
Однако и в те годы были хорошие преподаватели. Учитель словесности Петр Хицунов оставил о себе память очерком о городах Кавказской области. Он занимался метеорологическими наблюдениями, привел в порядок архивы Моздока и Кизляра, составил описание первых археологических находок.
В 1847 году гимназия переехала в просторное здание на углу Большой Черкасской улицы (сейчас проспект Карла Маркса) и нынешней улицы Розы Люксембург. Его специально построил для гимназии купец первой гильдии Никита Плотников. С 1849 года в пансион начали принимать сыновей почетных горцев, князей и узденей – дворян. Уже к концу 40-х годов жизнь в гимназии оживляется. Директор Яков Афанасьевич Березницкий, инспектор Николай Семенович Рындовский добились некоторого повышения уровня преподавания. Больше стало учителей с университетским образованием. Гимназисты начали изучать татарский и черкесский языки.
В августе 1850 года директор Я. А. Березницкий вышел в отставку, а на его должность был переведен из Чернигова талантливый педагог и организатор просвещения Януарий Михайлович Неверов (1810–1893). Он возглавлял гимназию почти 11 лет, до мая 1861 года, и это было время ее расцвета.
Неверов переехал с Украины на Кавказ зимой, заболел в дороге, а выздоровев, энергично взялся за преобразования. Прежде всего, он отменил телесные наказания. Их применили лишь однажды, в случае чрезвычайном: два пансионера обворовали своих товарищей. Воришек, конечно, исключили.
Еще в 1848 году положением о Кавказском учебном округе были предусмотрены специальные классы в Ставропольской гимназии. Однако они начали действовать только при новом директоре в 1851 году. Курс обучения в них продолжался полтора года. Один из классов готовил выпускников к преподаванию в уездных училищах. Преподавание специальных наук – педагогики и дидактики для будущих учителей поручили высокообразованному кандидату Санкт-Петербургского университета Е. А. Нарбуту.
С 1852 года в гимназии стали проводить конкурсы на лучшие сочинения по отечественному языку и истории. Победители конкурса зачитывали свои, отобранные педсоветом, сочинения на торжественном акте, приуроченном к юбилею открытия гимназии, 18 октября.
В местной газете «Ставропольские губернские ведомости» было напечатано несколько таких сочинений. Они не потеряли интереса и до сих пор. По ним можно судить о мировоззрении юношей, любимых книгах, об отношении их к современным им событиям.
Мирно текли годы под сенью храма наук. Уже первые конкурсы на лучшее сочинение выявили талантливых воспитанников, некоторые из них составили славу отечественной науки и культуры. Первым лауреатом, автором лучшего сочинения, прочитанного на торжественном акте 18 октября 1852 года, стал Георгий (Егор) Кананов, армянин по национальности, уроженец Кизляра. Впоследствии ом возглавил Лазаревский институт восточных языков в Москве и сыграл большую роль в формировании армянской интеллигенции.
Своими яркими способностями рано выделился харьковчанин, сын купца Александр Трачевский. Позже он окончил курс наук в Московском университете, затем преподавал в Одесском (Новороссийском) университете. Трачевский известен и как автор трудов по истории Польши средних веков и Франции этим Наполеона.
Сравнительно недавно автором этих строк и журналистом С. В. Белоконем выявлены материалы о гимназисте пятигорчанине Петре Дикове, племяннике казачьего офицера Василия Дикова, женившегося в 1842 году на Аграфене Верзилиной. В ее доме произошла ссора Мартынова с Лермонтовым, приведшая к дуэли и гибели великого поэта. Петр записал воспоминания родственников и соседа Чиляева, квартирохозяина Лермонтова. Он же – автор нескольких лучших сочинений и рассказов из казачьей жизни.
Конец 40-х и начало 50-х годов в истории России называют эпохой «мрачного семилетия». В 1848 году в ряде стран Европы произошли революции. Царь, проводивший внешнюю политику с фельдфебельской прямотой и грубостью, окончательно утратил гибкость и остатки чувства предвидения и совершил ряд ошибок. Крупнейшей из них был поход в Венгрию. Быстро нарастала существовавшая и раньше опасность войны с Турцией. И, наконец, в 1854 году этот конфликт перерос в Крымскую войну.
Бои шли и под Севастополем, и на Черноморском побережье, и в Абхазии. Гимназисты внимательно следили за событиями: пансионерам разрешили читать газеты. У некоторых юношей сражались в Крыму родные и знакомые. Из писем они нередко первыми узнавали новости. Одно из писем сообщило о гибели адмирала Истомина.
Осенью 1854 года в гимназию приехали молодые преподаватели, выпускники Харьковского университета Н. И. Воронов и Н. П. Захаров. Они сдружились со старшим учителем Е. А. Нарбутом. Все эти преподаватели были одновременно надзирателями пансиона.
В гимназии издавался свой рукописный журнал. Вокруг него группировались наиболее способные гимназисты, интересовавшиеся литературой. Дружеский кружок постепенно стал полулегальной прогрессивной организацией. Старшеклассники были недовольны затхлыми порядками в пансионе и написали жалобу на инспектора В. Д. Терзиева, неплохо «гревшего руки» на экономии денег за счет воспитанников.
В октябре 1855 года разразился скандал. По распоряжению попечителя учебного округа четверых юношей исключили из пансиона, однако двоим из них разрешили окончить курс наук, но лишили права поступить в университет за казенный счет. В их числе был и Петр Диков.
В феврале 1856 года отправили в отставку Нарбута, обвиненного вначале в подстрекательстве пансионеров, а потом еще в вольнодумстве и политической не-благонадежности. Воронова перевели в Екатеринодар (Краснодар), а Захарова в 1157 году – в Тифлис. Он сыграл значительную роль в развитии просвещения в Грузии.
Во второй половине 50-х годов в гимназии трудилось немало ярких педагогов. Среди них выделялся словесник Федор Юхотников. На конкурсах читали свои Интересные сочинения Владимир Демьяновский и Семен Попов. Но особо отличились воспитанники-горцы Адиль-Гирей Кешев и Иналуко Тхостов. Отлично овладев русским языком, они глубоко и смело судили о произведениях русских классиков. Хаком Блаев показал неплохое знание русской истории в своем сочинении о Дмитрии Донском.
Еще в 1850 году в гимназии были созданы алфавиты горских языков и написаны национальные учебники.
Под руководством Ф. В. Юхотникова горцы занимались также этнографией и сбором фольклора. Педагог опубликовал в московских газетах ряд статей, посвященных обычаям горцев Северного Кавказа.
А.-Г. Кешев был одним из первых горцев, получивших право учиться в университете. Он окончил с золотой медалью специальный класс при Ставропольской гимназиии и поступил на восточное отделение филологического факультета Петербургского университета, впоследствии став журналистом, а также автором рассказов из жизни горцев.
В мае 1861 года Неверов, конфликтовавший с губернатором П. А. Брянчаниновым и его старшим братом архиепископом Игнатием, ушел в отставку. Он уехал в Москву и стал директором Лазаревского института восточных языков. Но в 1864 году вернулся на Кавказ и получил должность главного инспектора Кавказского учебного округа, а затем и его попечителя.
На конкурсе в октябре 1861 года блистал Герман Лопатин, написавший сочинение о «Записках охотника» И. Тургенева. Тема эта была еще опасной, ибо крепостное право отменили совсем недавно. Впоследствии Лопатин стал крупным политическим и общественным деятелем.
В 60-х годах в гимназии служили известные и способные педагоги Н. И. Гулак, друг Добролюбова, А. П. Златоврацкий, инспектор А. И. Лилов. Но они не в силах были преодолеть гнетущую рутину. Общий упадок усилили расширение преподавания латыни и введение изучения древнегреческого языка. Сами по себе классические языки были полезны для будущих гуманитариев и естественников. Но преподавали их лекционным способом, учебников и особенно словарей не хватало. Уроки «классиков» превратились в гнетущую повинность. Лилов давал дополнительные бесплатные уроки русского языка. Будущие народовольцы Михаил Фроленко и Адриан Михайлов оставили подробные воспоминания о своей учебе в гимназии в эти годы. Михайлов рассказал о большом интересе к передовым журналам и нелегальной литературе. Эти издания он читал вместе с одноклассником, впоследствии народником Сергеем Голоушевым на чердаке городской библиотеки в доме купца Леонидова (ныне проспект Карла Маркса). Целой эпохой в воспитании ставропольского юношества стал кружок Германа Лопатина в 1868–1869 годах. В нем гимназисты знакомились с новейшей политической литературой, прогрессивными журналами и газетами. Посещали кружок также высланные студенты Н. Динник, будущий известный естествоиспытатель, и М. Миловидов, позже ставший врачом.
В 70–80-е годы усилился процесс демократизации в Ставропольской гимназии. Росло число ее воспитанников – сыновей купцов, состоятельных мещан. Да и молодые дворяне не относились к столбовым, а происходили из семей выслужившихся чиновников и офицеров.
Народническое, а позже народовольческое движение вовлекло в себя часть гимназистов. Яков Абрамов, будущий публицист, издавал потайной журнал «Люцифер», за что его и исключили из гимназии. Николай Гомолицкий и Василий Полюхов создали кружок народовольческого направления, где читали газету «Земля и воля».
В 1887 году гимназия торжественно отпраздновала свой полувековой юбилей. Преподаватель словесности М. В. Краснов выпустил книгу «Исторический очерк о Ставропольской гимназии», которая не потеряла своего значения до сих пор. Автор подсчитал: за 50 лет здесь получили высшее образование 688 юношей. Однако, некоторые из них оканчивали курс наук в других местах: естествоиспытатель Н. Я. Динник, публицист Я. В. Абрамов, видный местный деятель Н. А. Росляков.
Хотя гимназия и разрасталась, но потребности в образовании она удовлетворяла не полностью. Даже в 1902 году в Ставрополе не училось более половины детей – 52 процента. В 1887 году министр народного просвещения Делянов изд. позорный циркуляр, преграждавший путь в гимназию детям прислуги, кухарок, дворников. Медленно росло и начальное образование в губернии. Неграмотней была в числе главных причин, вызвавших страшные потрясения в стране. Недаром после одной из победоносных для Германии войн было отмечено: ее выиграл немецкий народный учитель.
Уже в конце прошлого века отмечено резкое усиление недовольства в гимназии, нападение воспитанников на преподавателей, использование огнестрельного оружия. Здесь существовал подпольный кружок, выпускавший журнал «Эволюция». Гимназисты читали «Искру», листовки, брошюры социал-демократов и эсеров.
В 1904 году преподаватель естествоведения Анатолий Стасенков был призван в действующую армию на Дальний Восток. Там разгорелась война с Японией. Участвовали в ней и бывшие воспитанники гимназии.
Гимназисты активно приняли революцию 1905–1907 годов. Одни хотели свержения самодержавия, другие добивались свободы получения знаний, формирования мировоззрения. Были и безотчетные бунтари. Когда революцию подавили, то более ста юношей исключили из гимназии.
Недолгий период затишья был отмечен усилением режима в гимназии, даже самодурством некоторых педагогов, самоубийством одного из учеников. С началом Первой мировой войны именно гимназисты первой мужской гимназии, а в 1912 году была открыта вторая (ныне СШ № 5) – Бородаевский, Радолицкий, Петров создают большевистскую организацию. Девушки-гимназистки М. Вальяно и В. Косенко примыкают к ним.
С каждым днем разгорается война и поглощает все новые юные жизни. В 1917 году происходят сразу две революции. В феврале свергают царя, и Россия становится республикой, а в октябре власть берут большевики.
Тыловое окраинное Ставрополье долго оставалось в стороне от политических бурь, хотя здесь было много беженцев и постоянно росли цены. Однако жизнь в гимназии шла заведенным порядком. Весной 1918 года началась гражданская война, расколовшая ее воспитанников: одни пошли в красные, другие – в белые.
В это время гимназия существовала как бы по инерции: город нередко переходил из рук в руки. С конца 1918 года в Ставрополе утвердились белые, и, казалось, старые порядки стали устойчивыми. Но в конце февраля 1920 года части Добровольческой армии были выбиты из города, а вскоре белые потерпели полное поражение. Весной гимназию преобразовали в советскую трудовую школу второй ступени с 9 классами.
М. Коршунов
// Ставропольский хронограф на 1997 год. – Ставрополь, 1997. – С. 125–132.
.jpg)